Живая Этика и научное мышление

Шапошникова Л.В. Живая Этика и научное мышление

Опубликовано: Утренняя звезда. – 1997. – № 2/ 3. – С. 156-173.

Современная жизнь спешно меняется. Знаки новой эволюции стучатся во все двери.
Чудесные энергии, могущественные лучи, бесчисленные открытия стирают условные
границы и изливаются в трудах великих ученых. Древность выдает нам свои тайны, и
будущее протягивает свою мощную руку восхождения. В этой истинной науке, вне
условностей, мы чувствуем прекрасную ответственность перед грядущими поколениями.
Мы постепенно познаем весь вред постоянных отрицаний, мы начинаем ценить
просвещенную позитивность и созидательность.

Н.К. Рерих

ТВОРЧЕСТВО ВЫСШЕЕ

Есть понятия, которые определяют магистральные направления космической эволюции человечества, пути его совершенствования и восхождения. Эти понятия – мышление и сознание. И то и другое – тесно связанные и обусловливающие друг друга стороны одного и того же энергетического процесса. Мышление не существует без сознания, сознание не может сформироваться без мышления. Одно есть выражение другого в такой взаимопроникающей степени, что, иногда заменяя одно другим, мы не совершаем грубой ошибки. Качество мышления определяет уровень сознания, последнее же дает нам представление о качестве мышления. Вопрос о том, что из этих понятий первично, а что вторично, некорректен. Как производные космического энергетического процесса в духовном пространстве самого человека, мышление и сознание принадлежат Беспредельности, у которой нет ни начала, ни конца. Одно во времени и пространстве перетекает в другое, одно является энергетическим импульсом для другого. Однако механизм действия каждого из них имеет свои особенности, которые определяются степенью связей с энергетикой более высокого состояния материи иных измерений.

«Мысль, по своей безвременности и безмерности, – сказано в одной из книг Живой Этики, – принадлежит к Тонкому Миру, но и в этом построении нужно различать еще более глубокие возможности. Мысль огненная идет глубже мысли Тонкого Мира, потому огненная мысль справедливее являет творчество высшее»[1]. Мысль «безвременная и безразмерная» принадлежит Высшему и является одним из важнейших элементов этого Высшего в эволюции земного человечества. Мысли, эти вестники иных миров, имеют различную степень утончения и вибрации, зависящие от качества пространства духа человека, в котором они проявляются. Мысль огненная, возникшая в этом пространстве, обладает огромным энергетическим потенциалом и может послужить импульсом для формирования целой исторической эпохи. Но подобного качества мысль возникает, когда люди, по выражению Авторов Живой Этики, «мыслят мысленно»[2] и не пользуются словами. Ибо слова есть земная форма, в которую облекается мысль, чтобы проявиться в нашем физическом мире. Сами слова огненную мысль породить не могут, так как энергетически не связаны с Высшими мирами. Так, в творчестве истинный творец сначала «мыслит мысленно», а затем облекает это в слова или какую-либо иную форму, которая и затвердевает в земной материи.

Главный энергетический обмен с Высшими мирами идет через «огненно­мысленный процесс»[3], в ходе которого складываются условия для дальнейшего продвижения человечества по лестнице космической эволюции и совершенствования его общественного бытия. «Мышление – залог преуспеяния, – пишут Учителя, – залог мощного будущего. Претворение жизни, именно, утверждается трансмутацией мышления. На каждом проявлении можно проследить, как мышление эволюционирует или инволюционирует. Кроме устремленного мышления, действует импульс зажигания мышления»[4]. Такой импульс формируется в ходе накопления энергии, которая и меняет качество самого мышления. «Только обновлением мышления можно постичь человечеству новую планетную ступень»[5]. Мышление, как таковое, проявляется сознанием и оформляется им. Об этом свидетельствует смысл самого слова – «сознание». Знание, полученное через мысль из Высшего источника и постигнутое в соответствии с уровнем развития постигающего. Сознание является как бы земным проявлением самого мышления.

Живая Этика достаточно точно определяет роль мышления и сознания, их взаимодействие. «Факел духовного сознания дает человечеству свою напряженную спираль, по этой спирали движется утвержденная жизнь. Факел, создающий спираль мышления, истинно, зовет к Пространственному Огню»[6]. Проводником энергетики пространственного огня является зерно нашего духа, представляющее частицу стихийного огня. Именно вокруг него и формируется поле нашего сознания. «Помните о сокровище сознания. Трепет вещества Космоса являет пульсацию пробуждаемого сознания. Именно, радуга знания течет из трепета сознания. Видимая река – из невидимого истока. Всеми опытами прошлого и всеми достижениями будущего помните о сознании»[7].

Сознание есть тот инструмент, которым мы меряем уровень нашего знания и через который постигаем наше бытие, планету, Космос, стремясь ощутить ту реальность, которая заключена в их энергетической сути. Чем выше сознание, тем глубже знание. «Обычное и необычное делятся лишь по степени сознания. Вернее сказать – вмещенное и невмещенное, узнанное и неузнанное»[8]. Этот закон действует в любой области науки, какой бы характер она ни носила – экспериментальный или умозрительный. Осмысление информации, которой обладает ученый, напрямую зависит от уровня его сознания. В течение многих веков падали яблоки с дерева, а пришел Ньютон, по сознанию намного опередивший своих современников, увидел в этом обычном действии то, что не увидели другие, и сформулировал закон гравитации. Трудно сказать, сколько таких «яблок» падают вокруг нас и сейчас. И кто-то увидит в них, пораженный светом собственного озарения, то, что было недоступно рядом с ним живущим. И откроет им глаза. «Сдвиг сознания приводит к пути эволюции. Улучшение жизни на планете настолько зависит от сдвига сознания, что главное продвижение является выражением мышления. Потому забота человечества лежит в продвижении мысли»[9].

Это «продвижение мысли», или развитие мышления, так же как и совершенствование качества сознания, связано с эволюционным процессом синтеза, без которого ни то ни другое продвигаться не в состоянии. Именно в энергетическом пространстве мышления и сознания находится самая главная точка синтеза космической эволюции человечества. Эта точка в то же время является и пунктом соприкосновения с Высшим. Ибо без подобного соприкосновения с энергетикой Высшего не может состояться сам синтез. Последний рождается лишь с помощью тонких энергий Высших миров. Эта же точка синтеза и определяет форму и качество мышления и сознания земного человечества.

ИНАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ

Человечеству известны три типа мышления и сознания, последовательно сменявшие друг друга, – мифологический, религиозный и научный. Мифологическое мышление было самым ранним и как бы фундаментальным, составившим основу двух других. «Религия, философские системы, искусство, общественные формы бытия примитивного и современного человека, первые научные и технические открытия, даже мучительные сновидения – все это вытекает из единого мифологического источника»[10], – писал один из крупных мексиканских ученых Ф.Д. Инфанте.

Этот мифологический источник является самым загадочным и таинственным. Неясно, в каком времени и пространстве он возник, кто сложил бессмертные образы богов, описал космогонические действия, дал импульс творчеству самого человека, создал основные характеры персонажей и определил особенности их поведения. Различные народы, подчас разделенные громадными пространствами, имеют одну и ту же принципиальную мифологическую схему. Создается впечатление, что однажды был совершен какой-то грандиозный и одновременный «посев» странной информации, захвативший всю планету. Необъяснимо и то, что в мифах явлена иная, непохожая на нашу земную реальность. В них существовало иное, отличное от земного время, иное пространство. Участники сакральных и космогонических действий обладали в мифах неземными возможностями: они могли менять свои тела, превращаться в животных, легко переходили из одной сферы в другую. «В языке мифа, – отмечал Ф.Д. Инфанте, – нет определенных времен: прошлое переходит в настоящее, будущее сливается с прошлым; образы выступают в роли многокрасочных масок, меняющихся под воздействием сложных механизмов отрицания и забвения»[11].

Из этой иной сакральной действительности выросла и культовая практика раннего человечества.

«…Религиозная правда всех преданий и мифов, – отмечал Н.А. Бердяев, – заключается вовсе не в том, что они дают какие бы то ни было естественно­научные или исторические познания, которые могут конкурировать с современной историей, геологией, биологией и т.д., а в том, что они символически раскрывают какие-то глубочайшие процессы, совершавшиеся за гранями, отделяющими время нашего эона от другой действительности»[12]. Русский философ был одним из первых, кто созвучно творцам Живой Этики отнес миф к реальности «другой действительности». «Миф же есть не вымысел, а реальность, но реальность иного порядка, чем реальность так называемой объективной эмпирической данности»[13].

Решить загадку происхождения и сути мифа можно, лишь учитывая взаимодействие духа и материи, ту их двойственность, которая свойственна и самому человеку.

«Человек был и на протяжении всей истории остается двойственным существом, сопричастным двум мирам – высшему Божьему миру, который он в себе отображает, миру свободному, и миру природно-естественному, в который человек погружен, судьбы которого он разделяет и который многими путями действует на человека и связывает его по рукам и ногам настолько, что сознание его затемняется, забывается высшее происхождение его, сопричастность его высшей духовной действительности»[14].

Идея двойственности проходит красной нитью через мифологию и ранние исторические писания. В пантеоне тольтеков и других народов Центральной Америки существовал бог Ометеотль – «Владыка двойственности», который обитал на тринадцатом небе. Кецалькоатль – «Пернатый змей», – несший даже в своем имени эту двойственность, мифический культурный герой и реальная историческая личность, тесно связанная странным и непостижимым образом со своим мифологическим прототипом, принес в Тулу незадолго до начала испанской конкисты учение. «Основа всего двуедина – люди и боги, небо и земля, жизнь и смерть»[15], – утверждал он.

В философской поэме о Кецалькоатле, созданной талантливым и своеобразным поэтом Хосе Лопесом Портильо, так описывается появление Кецалькоатля:

Я возникаю в этом двуедином месте[16].

И затем:

Ночь непроглядная, бурун и ветер
Его на берег бросили…
Нагой, забывший все, что было ранее.
Лишь в глубине сознания мерцает слабо мысль звездой далекой[17].

Прозрение поэта и глубокое проникновение в учение Кецалькоатля и в мифологию дали возможность автору описать в художественных образах сложнейший энергетический процесс, с которого начинается творчество и творение, вхождение искры духа в материю. «Я возникаю в этом двуедином месте <…> забывший все, что было ранее».

Эти две мысли крайне важны в последующем понимании сути мифа. Диалектика энергетического процесса в Мироздании обусловливает одно парадоксальное явление – эволюция начинается с инволюции. В этом процессе смысл двойственности выступает ярко и необратимо. Искра духа изначально входит в материю, для того чтобы вновь подняться вместе с материей, которую эта искра одухотворяет и изменяет. В этом заключается смысл противоположения инволюция – эволюция. Только противоположение как таковое порождает энергетику эволюционного «коридора», без этого условия нет эволюции.

Я – Кецалькоатль, Змей пернатый.
Дано мне ползать и летать.
Земля и ветер.
Грязь и небо.
Я пал, но поднимусь[18].

«Произошло ниспадение человека, – пишет Н.А. Бердяев, – в природные недра, сковывание природными стихиями, в которых дух человеческий был заколдован и из которых он своими собственными силами никак не мог подняться и не мог расколдовать того страшного колдовства, которое повергло его в среду природной необходимости»[19].

И где-то там, в пространстве энергетического процесса, несущего двойственность в своей сути, возникает та единственная точка, где эта двойственность реализуется, где сливаются земное и небесное, пересекаются заповедные границы, где соединяется материя иной действительности с земной. Вот в этой точке эволюционного синтеза и создается то поле первотворения мира и человека, которое запечатлевает мифология. И появляется на грани небесного и земного, в том «двуедином месте», первая страница истории земного человечества, но в своей изначальности более похожая на небесную, нежели на земную.

Сотворение мифа на основе информации «иной действительности», того первоисточника, присутствие которого всегда ощущается, есть важнейший духовно­культурный процесс, с которого и начинается эволюция земного человека и осознание им своей безусловной причастности к Космосу. «Это первая страница повести о земной человеческой судьбе после его небесной судьбы, после пролога, свершившегося в небесной истории»[20].

Однако неведомый нам пока энергетический процесс вхождения духа в материю невероятно сложен и может менять качество несомой духом информации «иной действительности», искажать ее или и вовсе утрачивать – «забывший все, что было ранее». И только постижение закономерностей этого процесса может дать нам возможность установить эти изменения и отклонения и проникнуть в глубину энергетики самого мифотворчества. Восприятие мифа как явления иных миров сохранилось у некоторых народов, чья архаическая культура в какой-то степени оставалась долгое время не тронутой внешним влиянием. Например, австралийские аборигены называют мифическую эпоху первотворения «временем сновидений», что совершенно определенно указывает на связь этого времени с «иной действительностью», возникающей перед нами в снах. Таков энергетический путь нашей с ней связи. Чукчи рассматривают миф как «весть эпох начала творения»[21], что тоже является в какой-то мере осознанием связи мира с «иной действительностью».

В силу двойственного характера того энергетического пространства, где совершается мифотворчество, миф в свою очередь также обретает черты двойственности. Принадлежа как бы и Небу и Земле, миф закрывает последнюю страницу истории небесной человеческого духа и открывает первую страницу истории земного человечества.

«В самой глубочайшей глубине времени, – пишет Н.А. Бердяев, – в той глубине, в которой совершается первичная судьба человека, первичное его нисхождение к грани, резко отделяющей время нашей действительности от вечности, в этой глубине первоначальной стадии нашего исторического времени воспринимаются моменты, еще причастные к вечности, и лишь в дальнейшем, уже в другом времени, происходит затвердение, замыкание нашего мирового эона, который начинает противополагаться вечности. То, что мы называем небесной вечностью, удаляется в трансцендентную даль, которая из этого мира оказывается изъятой. Но в первоначальных религиозных мифах, в преданиях человечества все эти грани между вечностью и временем не резко проведены, и это и есть одна из величайших тайн, затрудняющих постижение древней религиозной жизни»[22].

С момента вхождения духа в земную материю, сопровождаемого энергетическим процессом мифотворчества, началось взаимодействие духа с материей, определившее суть всех земных явлений и связавшее их с «иной действительностью».

Мифологическое мышление и сознание было целостным, неразъединенным и образным. В такой форме оно продолжало существовать много веков, и первые религиозные представления человечества опирались на мифологию. Но настало время, когда мифологические представления «иной действительности», подобно колыбельной, пропетой над зарождающимся человечеством, уже не соответствовали его развитию. Человечество становилось на ноги и училось ходить самостоятельно. Ему требовалась иная форма мышления, иной уровень сознания.

ОТ МИФА К РЕЛИГИИ

На смену мифологическому мышлению шло религиозное. Космос перестал нашептывать человеку свои волшебные сказки, и три великих религиозных Учителя воплотились на Земле, чтобы научить человечество верить и любить. Будда, Христос и Мухаммед принесли свои учения, которые явились вместе с их создателями тем энергетическим импульсом, с которого начинается необходимый для дальнейшего развития сдвиг мышления и сознания. Красочные маски снов-мифов ушли в прошлое, и перед человечеством в проповедях Учителей предстала беспредельность Космоса и его одухотворенные реалии. Но мышление человека еще не было готово к восприятию новой информации, и вера заменила знание. Вера была тем пространством, в пределах которого пульсировала точка связи с Высшим, постепенно превращаясь в явление эволюционного синтеза. Религиозное сознание, которое начало формироваться с VI века до н.э., достигло своего расцвета в средние века и обусловило глубочайшие революционные сдвиги, изменившие духовно­энергетическую структуру человечества в целом. Именно в энергетическом поле религиозного мышления и сознания произошло окончательное становление пятого (т.е. современного) вида человечества.

Переход от мифологического мышления к религиозному имел свои особенности, обусловленные исторической реальностью и уровнем духовного развития самого человечества. Основная система верований, распространенная на планете к моменту перехода к новому мышлению, была основана на мифологическом сознании и культах, тесно связанных с мифами. Эта система в науке иногда называется шаманизмом. Ей было присуще многобожие, поклонение силам природы и космогонический вариант осмысления места и роли человека в Мироздании. Связь с Высшим была облечена в форму шаманских заклинаний и соответствующих им магических действий. Процесс перехода одного мышления в другое, одного сознания в другое растянулся во времени и нередко имел драматические формы. Однако такой переход в своем объективном энергетическом выражении не был связан с полным разрушением мифологической основы. Религиозное сознание и мышление впитывали в себя местные культы и представления, сохранившие к этому моменту свою жизнеспособность, трансформировали их и превращали в органическую часть новых религиозных систем. Так, например, учение буддизма, соприкоснувшись с шаманскими верованиями типа Бон-по, превратилось в ламаизм с пантеоном многочисленных богов, чуждых самой философии буддизма. Борьба между мифологическим мышлением и религиозным, которая шла и на уровне богов, и на уровне людей, в этом случае закончилась компромиссом. Побежденные новыми буддийскими святыми и подвижниками старые божества, среди которых присутствовали и демоны, были как бы причесаны, умыты и лишены своих скверных качеств. В таком благообразном виде они и поместились на алтарях ламаистских храмов, на которых пребывают и до сих пор.

Религиозное сознание христианства также вобрало в себя трансформированные языческие культы и верования. Постепенно в пространстве христианской религии стала складываться церковь, институт, где сформировалась иерархия священников, были канонизированы культы, а само Учение превратилось в идеологию.

Под сенью церковных куполов и шпилей фундаментальное изначальное Учение из цели трансформировалось в средство, которое церковные пастыри стали использовать в своих земных, далеких от благочестия интересах.

«После Августина (IV–V вв. – Л.Ш.), – отмечено в одной из книг Живой Этики, – церковь начала погружаться во тьму средневековья, и Христос оказался запертым золотой преградой»[23].

В течение веков шла скрытая борьба между Учением и церковью, между богом и людьми, отягощенными злом и грехом, между духом и материей. Суть этой борьбы гениально передал Федор Достоевский в притче о Великом Инквизиторе в романе «Братья Карамазовы». Вымышленная ситуация встречи Великого Инквизитора с пришедшим вновь на землю Христом раскрывает всю мрачную глубину отхода церкви от учения Великого Учителя. Заключительные слова инквизитора дают ясное представление о трагической судьбе самого Учения. «Повторяю тебе,– говорит инквизитор, кончая свой монолог перед Христом, – завтра ты увидишь это послушное стадо, которое по первому мановению моему бросится подгребать горячие угли к костру твоему, на котором сожгу тебя за то, что пришел нам мешать. Ибо если был, кто всех более заслужил наш костер, то это ты. Завтра сожгу тебя. Dixi»[24].

С помощью «святой инквизиции» конфликт между Учением и церковью разрешился в пользу последней. Инквизиция явилась выражением раннего тоталитарного мышления, одной из первых попыток ввести единомыслие и покарать инакомыслие, установив монополию на ту связь с Высшим, которая находилась в энергетическом пространстве Учения, но была присвоена с помощью инквизиции церковью. Христос, «запертый золотой преградой», костер, на котором в XV веке сгорела Жанна д’Арк, имели именно такой смысл. Церковь не простила последней прямой связи с Высшим и, пытаясь опровергнуть такую связь, сложила в качестве земного доказательства мучительный и гибельный костер.

РЕАЛЬНОСТЬ КОСМОСА

Любое проявление человеческой мысли рассматривалось церковью как нарушение ее «священной» монополии. Кострами и пытками средневековая церковь пыталась остановить тот энергетический процесс, который зарождался в недрах религиозного сознания позднего европейского Средневековья. Сквозь темные, отживающие его пласты уже пробивались первые ростки иных представлений и иных знаний. Эти знания текли из сокровенных источников Востока, и их приносили рыцари-крестоносцы, ходившие в запредельные страны защищать гроб Господень. Вернувшись домой, они создавали тайные ордена, в замковых библиотеках которых хранились древние рукописи, повествующие о космогонических и Высших представлениях, иных, чем те, о которых писали и говорили ортодоксальные и полуграмотные отцы церкви. Время от времени магистры этих орденов горели на кострах, но это не могло остановить процесс складывания нового мышления, которое впоследствии назовут научным. Его носители пройдут через пыточные камеры и огонь костров. Джордано Бруно, Коперник, Галилей… Именно они раскрывали всю грандиозность Беспредельности, скрытую от человека черным дымом инквизиторских костров, говорили о небесной механике, высказывали «еретические» мысли о том, что Земля круглая и она вертится.

Энергетические процессы Космоса, проходя через завалы и нагромождения человеческой истории, нередко искажаются свободной волей самого человека. Исторически сложилось так, что над колыбелью новорожденного научного мышления стояла не добрая фея свободной мысли и творчества, а дымили факелы в костлявых руках инквизиторов, одетых в зловещие черные сутаны. Результат такого присутствия оказался самым печальным. Отойдя от церкви вследствие преследований живой мысли и гонений, ученые отвергли и необходимую науке связь с Высшим, оставив ее полностью в церковной власти. Иными словами, выплеснули с водой и ребенка. Поэтому первая «вспышка» нового мышления, которая произошла в XVIII веке, сформировала грубо материальный, утилитарный, оторванный от духовных ценностей человека подход к исследуемым явлениям. Рационализм одержал победу над током тонких энергий, связанных с Высшим, отрицание взяло верх над утверждением, высокомерное сознание «первооткрывателя» одолело естественную любознательность и непредубежденность. Наиболее яркими представителями такого подхода были французские энциклопедисты, или просветители, своими сугубо «материалистическими» исследованиями предопределившие развитие научного мышления, по крайней мере, на два века вперед.

И только в переломном XX веке, когда наука совершила ряд важнейших открытий, а научный «взрыв» 20-х годов разрушил старые представления, начался процесс пересмотра ценностей и создания новой модели Вселенной, которая никак не отвечала долго бытовавшим методологическим подходам в науке. Огромную роль в этом процессе сыграли наиболее талантливые, интуитивно развитые ученые и большая группа русских религиозных философов. В работах В.И. Вернадского и Н.А. Бердяева, П. Тейяра де Шардена и К.Э. Циолковского, Нильса Бора и П.А. Флоренского, А.Л. Чижевского и Т. Карлейля, И.А. Ильина и В.М. Бехтерева и других формировался целостный подход к явлениям природы и человеческого общества. Они обратили внимание на забытые мысли древних мудрецов о тесном взаимодействии человека, планеты, Космоса, о фундаментальном единстве макро­ и микрокосма. Эти мысли находили подтверждения в научных открытиях. Путаясь в концепциях узкого материализма, отбрасывавшего все, что не укладывалось в его представления, экспериментальная наука не могла объяснить многого из того, что к началу XX века уже стало научной реальностью. И это обстоятельство заставило экспериментальную науку Запада обратиться к умозрительной философии Востока. На небольшом еще пространстве первых научных озарений и новых постижений начался процесс формирования той точки синтеза, которая уже определяла будущую магистраль развития и изменения качества научной мысли. Создание такой точки свидетельствовало о передвижении в это энергетическое поле связи с Высшим. Вместе с тем предчувствие наступающих изменений и приближение нового эволюционного витка повысили интерес ученых и философов к проблемам космической эволюции, к духовно­культурным процессам, лежавшим в основе этой эволюции. Пробиваясь сквозь новую, еще неведомую информацию, наиболее талантливые и непредвзято мыслящие исследователи нащупывали первые вехи грядущего энергетического мировоззрения. Они уже понимали, что единство человека, планеты, Вселенной, о котором знали еще в древности, есть энергетическое единство. В те годы В.И. Вернадский уже писал о необходимости новой науки, «более современной, чем современная, более терпимой к новым идеям и новым завоеваниям человеческого гения»[25]. Он склонялся к тому, что жизнь, как таковая, является «космическим выражением реальности, каким является пространство-время, материя и энергия»[26]. Вернадский и те ученые, которые шли в едином русле научной мысли с ним, смотрели уже по-иному на научную методологию, расширяли ее рамки до осознания реальности космической Беспредельности. «Научно понять – значит установить явление в рамки научной реальности Космоса»[27]. Человек переставал быть лишь биологическим объектом, он становился космической сущностью, несущей в себе всю сложность энергетики Вселенной. Пугая ортодоксальных материалистов, К.Э. Циолковский писал и говорил об одухотворенном Космосе, о разумных силах в нем, о необоримой воле Вселенной, об иерархии высокоразвитых существ. Он утверждал, что материя будущего человечества, пройдя через многие ступени космической эволюции, обретет качества лучистой энергии. «Воля человека, – отмечал ученый, – и всяких других существ – высших и низших – есть только проявление воли Вселенной. Голос человека, его мысли, открытия, понятия истины и заблуждения есть только голос Вселенной»[28]. Циолковский как бы слушал эту Вселенную, о чем-то догадывался, опираясь на свое внутреннее знание, что-то предчувствовал и излагал понятое как мог.

Тем временем А.Л. Чижевский вычерчивал кривые влияния космических тел на человека и улавливал в их ломких линиях проявление каких-то загадочных ритмов. Картина, возникавшая в результате исследований, поражала ученого. Он был не в состоянии сразу все это объять мыслью и объяснить. «И вот при виде всех этих дружно вздымающихся и дружно падающих кривых наше воображение представляет себе животрепещущую динамику космотеллурической среды[29] в виде безграничного океана, покрытого рядами нарастающих и рушащихся волн, среди которых жизнь и поведение отдельного организма уподобляются незаметной и безвольной щепке, повинующейся в своем поведении, как и в настоящем океане, всем капризам окружающей его физической стихии»[30]. Старые представления о взаимодействиях с Космосом рушились. Возникала странная картина единства того, что происходило в нем, с теми процессами, которые шли на Земле. Ученый хорошо понимал это единство и в вычерченных им кривых угадывал богатство взаимодействия, казалось бы, несоотносимых величин – Космоса и человека. Он писал о великой электромагнитной жизни Вселенной, закладывая первые кирпичи в фундамент энергетического мировоззрения XX века. «Эта жизнь, – утверждал он, – имеет свой пульс, свои периоды и ритмы. Наука будущего должна будет решить вопрос, где зарождаются и откуда исходят эти ритмы»[31]. Подводя итоги своих необычных исследований, Чижевский писал: «Из сказанного следует заключить, что есть некоторая внеземная сила, воздействующая извне на развитие событий в человеческих сообществах. Одновременность колебаний солнечной и человеческой деятельности служит лучшим указанием на эту силу»[32]. И как бы в согласии с еще не оформленными догадками и предположениями крупнейших ученых XX века Н.К. Рерих, великий художник и мыслитель, писал: «Лучшие умы обращаются к факторам взаимодействия космических сил с судьбами земных народов»[33].

ПУТЬ ЭВОЛЮЦИИ

Новая информация шла с разных сторон, зарождалась в различных пластах духовно­культурного поля, чтобы потом стянуться в один узел, собраться в единую энергетическую точку эволюционного импульса. Так человеческая мысль, питаемая энергией Космоса, формировала и готовила новое сознание земного человечества. Но время и пространство требовали ускорения этого процесса. Только научных достижений не хватало для окончательного оформления полноценного энергетического импульса. Так же не хватало и ученых, осознавших необходимость новой ступени планетного сознания. Большинство из них продолжали работать старыми традиционными методами и мыслить в рамках ортодоксального материализма. Этот материализм, узкий и неглубокий, со временем заполнился «научной» шелухой и отбросами устаревшей человеческой мысли, которые забили все поры науки и лишили ее возможности дальнейшего продвижения.

Наука настоятельно требовала очищения, трансформации и приближения к духовным задачам человека, включавшим такие понятия, как нравственность, любовь, красота и духовное совершенствование. Без этих ценностей, которые были созданы еще религиозным сознанием, наука вырождалась, превращалась в холодного монстра, чьи технические новшества имели тенденцию заменить самого человека с его уникальностью и индивидуальностью.

Если процессы, происходившие в научной мысли, находились как бы на поверхности, были видны и ощутимы, то в это же время в глубине энергетического эволюционного поля происходил другой, таинственный и невидимый процесс, который питался истоком тонких энергий и иных состояний материи. Другими словами, там возникал тот энергетический импульс, который был необходим для дальнейшего продвижения мышления и сознания человечества. И когда появились анонимные книги Живой Этики, или Агни Йоги, тайное стало явным. Это произошло в 20-е годы прошлого столетия. Новое Учение оказалось той осью, которая притянула к себе все, что к этому времени обрело форму нового планетного мышления на различных уровнях человеческой деятельности. Так XX век оказался временем возникновения мощного энергетического импульса, который должен в очередной раз изменить на планете Земля сознание человечества.

Анонимные создатели Живой Этики рассматривали Мироздание как грандиозную и беспредельную систему одухотворенного Космоса, включающую в себя множество энергетических структур, в том числе и человека. Они сообщали информацию о взаимодействии этих структур между собой и о влиянии этого взаимодействия на космическую эволюцию, энергетические «коридоры» которой пронизывали беспредельное пространство.

Осмысливая место человека в системе космической эволюции, создатели Живой Этики утверждали, что человек несет в себе энергетику Космоса и поэтому живет по тем же законам, что и Космос. Взаимодействие энергетических структур Мироздания в процессе энергообмена с человеком является главной движущей силой его космической эволюции.

Сама же энергетика есть первопричина всех процессов, происходящих в Космосе. Она же играет основную роль и в переходе человека от состояния объекта эволюции к ее субъекту. Расстояние, отделяющее объект от субъекта эволюции, есть путь духовно­культурного совершенствования человека, в итоге которого совершается переход от пассивного и несознательного участия человека в эволюции к активному и осознанному. Человек обретает способности влиять, соблюдая Великие законы Космоса, на ход и качество эволюции. Из тех, кто стал сознательным субъектом эволюции, и состоит Иерархия одушевленного Космоса, представленная на Земле Учителями.

Эволюционные процессы одушевленного Космоса действуют согласно объективным Великим законам Космоса. Сочетание этих законов определяет общие и частные цели эволюции. Все законы Космоса свидетельствуют о приоритете духа, который создатели Живой Этики рассматривают как силу природы и энергетическое явление. Искра этого духа находится в каждом человеке и живет и действует в нем согласно свободе его воли. Главной задачей самой эволюции является одухотворение материи, повышение ее энергетики, последующее ее утончение и изменение ее качества. Этого можно достичь лишь с помощью такой силы, как дух. В процессе утончения и одухотворения материи направление синтеза является главным магистральным путем для выполнения задачи.

Такие же явления, как Культура – самоорганизующаяся система духа, как Любовь, Красота, несущие в себе тонкую и высоковибрационную энергетику, и, наконец, сама психическая энергия человека, являются опорами эволюции и определяют ее качество. Отсутствие таких опор по тем или иным причинам прерывает путь космической эволюции и ввергает его в воронку инволюции.

Все, что происходит на земле, определяется процессами космической эволюции, ее законами и ее особенностями. Этим же, а не «способом производства» определяется и земной исторический процесс, энергетическая причина которого действует в сложнейшей гамме космических процессов.

«Если бы вместо мнимых нововведений, – отмечали Учителя, – и установлений человечество обратило внимание на Законы Космические, можно было бы установить равновесие, которое все больше и больше нарушается, начиная с закона зарождения и до космического завершения. Законы утвержденные едины. На всех планах можно утвердить единство. Путь эволюции проходит, как нить, через все физические и духовные степени. Поэтому государственный и общественный строй могут применить все космические законы для усовершенствования своих форм»[34].

Особое внимание Живая Этика уделила взаимодействию земного человечества с мирами иных состояний материи и иных измерений, энергетика которых самым решающим образом влияет на космическую эволюцию человечества и на его бытие на поверхности планеты. Учение непредвзято и смело объединило научные знания, достижения и озарения религиозного сознания и его практику, мысль духовных Учителей Востока и Запада. Одним словом, все, что к данному периоду развития человечества сохранило свою жизнеспособность и могло влиять на эволюционные процессы планеты и Космоса.

На протяжении веков развития религиозного сознания в мир приходили духовные Учителя и приносили Учения, которые реализовывались на уровне этого религиозного мышления и сознания. Обитатели XX века планеты Земля оказались свидетелями появления очередного Учения. Но на этот раз Учение по замыслу своих создателей должно было себя реализовать не через религию, как обычно, а через науку. Ибо Учение было дано в период перехода от религиозного мышления к научному. В этом его планетарное и эволюционное значение, направленное на сдвиг сознания человечества. Когда произойдет этот сдвиг, сказать трудно, одно можно утверждать, что он будет идти постепенно, преодолевая старое, традиционное мышление, и, возможно, его окончательное становление произойдет уже в период существования шестого вида человечества, т.е. в новом эволюционном витке. Однако новое мышление невозможно сформировать на основе старой традиционной науки и отжившей свой век научной методологии. Для того чтобы новое научное мышление стало универсальным, необходимо преодолеть одну важную ступень – трансформировать существующую науку, введя в научный оборот такие категории, как нравственность, одухотворение, научное осознание связи с Высшими мирами и новыми тонкими энергиями и многое другое. Только такая наука сможет стать основой для нового научного мышления. И еще один важный момент, связанный с Учением Живой Этики. Если предыдущие религиозные Учения выдвигали культ в качестве инструмента претворения идей пространства в действие, то новое Учение заменяет культ этикой. Сам процесс этой замены сложен и длителен и скорее всего будет сопровождаться острой борьбой. Переход же человечества от культа, основанного на вере, к этике, основанной на знании космических законов и особенностей космической эволюции, изменит многое в его жизни и создаст качественно иное энергетическое поле его духовно­культурной деятельности на планете.

К возникновению Живой Этики имели непосредственное отношение наши великие соотечественники Елена Ивановна и Николай Константинович Рерихи. Их подвижнический труд, философский и художественный, дал нам возможность познакомиться и приобщиться к новому планетарному Учению. Елена Ивановна записала и обработала сообщенные ей духовными Учителями тексты, Николай Константинович отобразил идеи Учения в прекрасных художественных полотнах. И та и другой внесли свою великую лепту в зарождение и развитие нового мышления современного человечества.

Так исторически сложилось, что наибольшие трудности и препятствия Живая Этика встретила на Родине Рерихов, в России. Это было связано в первую очередь с тем тоталитарным режимом, который установился в нашей стране в конце 20-х годов. Государственная идеология, на которой держался этот режим, во многом замедлила духовные и культурные процессы в стране и исказила сознание целого народа. Для того чтобы осмыслить суть происходившего в пространстве послереволюционной России, надо понять, что собой представляло, да и представляет, тоталитарное мышление и тоталитарное сознание. Тоталитаризм в его культурно­духовном измерении есть тупиковая, искаженная ветвь религиозного сознания, близко стоящая к церковной разновидности мышления и в определенной степени порожденная ею. Идеология, навязанная целому народу, монополия которой строго и неукоснительно соблюдалась государством и государственными институтами, была тем гибельным пространством, где подавлялась любая мысль, кроме официальной, и куда не пропускалась никакая иная информация, кроме разрешенной. Постепенно, в силу таких обстоятельств, знания, на которых базируется любое современное учение, даже марксистское, стали подменяться верой. Это привело, в свою очередь, к тому, что философская система, какой бы она ни была, постепенно превращалась в странную разновидность религии, со своей церковью и культом. В этой системе государство заменило Бога, социально­экономическая теория марксизма­ленинизма – религиозное учение, генсек – первосвященника, идеологический отдел ЦК партии и КГБ – святую инквизицию, бесконечное повторение цитат из «священных» книг классиков марксизма­ленинизма – церковную службу. Эта подменная «церковь», базировавшаяся на вульгарно понятом материализме, отрицала существование всего, что находилось за пределами человеческих ощущений, и в первую очередь ту связь с Высшим, которая есть одно из важнейших условий космической эволюции человечества. Это тормозило рост и развитие сознания подданных тоталитарного государства, делало это сознание ущербным, а мышление податливым и легко приспособляющимся к внешним обстоятельствам. Подобные результаты тоталитарных «экспериментов» над духовной областью человека позволяли государству держать в повиновении многомиллионные массы, чьи убеждения основывались на полусознании и слаборазвитом мышлении.

Изолировав страну с помощью «железного занавеса» от влияния какой-либо «идеологически чуждой» мысли, просачивающейся извне, правящая верхушка создала условия, при которых Россия оказалась как бы выключенной из потока мировой мысли и энергообмена. Но в конечном счете никакая земная сила не может остановить процессы космического характера, она может лишь их исказить. Свободный дух человека всегда будет стремиться к обновленным источникам мысли и к осознанию того, что происходит в мире. Эволюционные энергетические процессы можно задержать лишь на какое-то время, но остановить их нельзя.

Книги Живой Этики получили распространение еще в период тоталитарного режима. И, подобно инакомыслящим людям, они подверглись преследованию и гонениям наряду с произведениями философов русского Серебряного века. В таком же положении оказались и новые научные идеи, не укладывавшиеся в прокрустово ложе идеологических представлений тоталитаристской «церкви». Эти идеи не подлежали распространению, их предавали забвению и осуждению, а их создатели и носители подвергались всякого рода репрессиям. Все эти моменты свидетельствовали о происходящей даже за «железным занавесом» тоталитаризма борьбе между религиозным и научным мышлением. Жрецы тоталитарной «церкви», называвшиеся идеологами, не брезговали ничем, чтобы раз и навсегда свалить «врага». «Агни Йога – учение опасное, оно уводит от реальной жизни в мир иллюзий, заставляет отказаться от любого дела, даже стирки собственного белья. Люди, издающие и распространяющие учение Агни Йоги, – убежденные противники марксизма­ленинизма, деятельности КПСС в области формирования научного мировоззрения трудящихся»[35], – писал один из них.

«Формирование научного мировоззрения, борьба с проявлениями чуждой идеологии (идеями Живой Этики. – Л.Ш.) были и остаются одной из центральных задач коммунистического воспитания»[36], – писал другой.

Можно привести высказывания и третьего, и четвертого, и многих других подобных. К этому можно добавить еще и те действия, которые предпринимались идеологическими структурами в борьбе против «еретиков». Их преследовали за чтение Живой Этики, они получали партийные выговоры, а то и просто исключались из партии. «Грешников» отлучали от «церкви» и предавали анафеме. Их вызывали на «разборки» в КГБ, над ними время от времени затевались шумные процессы.

Учения и философия Востока, которые играли немалую роль в формировании нового планетарного мышления и к которым проявили серьезный интерес представители самых разных слоев нашей страны, преследовались в той же самой мере, как и Живая Этика. Для того чтобы опорочить «крамольный» интерес, идеологический отдел ЦК КПСС, не отличавшийся ни гибкостью, ни глубиной мысли, стал распространять утверждение о том, что именно ЦРУ США крайне заинтересовано в насаждении восточных учений в СССР, так как они вливают в души граждан, ими увлекающихся, «яд пассивности и чуждой нам идеологии». Все интересовавшиеся культурой Востока, и особенно те, кто стремились овладеть ее духовной практикой, были «объявлены пособниками ЦРУ. Центральные и местные органы КГБ заводили на таких «отступников» специальные досье и тщательно следили за их деятельностью. Среди многоголосья доморощенных и профессиональных идеологов тех лет выделялся голос А. Гангнуса, который одним из первых высказал мысль, послужившую позднее своеобразным мостиком, переброшенным между идеологическим отделом ЦК КПСС и «мыслителями» православной церкви. «Талантливый художник и патриот (Н.К. Рерих. – Л.Ш.) был искренне уверен, что народ, идущий к лучшему будущему, не сможет жить без новой религии»[37].

В 1988 году А. Гангнус причислил одну из интереснейших книг Живой Этики – «Общину» к «первичным документам новой религии». Написанная в 1926 году, «Община» была книгой-предупреждением, касавшейся многих вопросов обустройства нашего государства, мимо которой, к сожалению, прошли наши тогдашние руководители.

В условиях зарождавшегося противостояния между религиозным и научным мышлением, сопровождавшегося колебаниями и неясностью «перестроечных» идей, возникало то рериховское культурное движение, которое теперь привлекает многих.

Борьба между религиозным и научным мышлением неизбежно затронула рериховское движение. В его глубинах стала складываться пока еще немногочисленная группа ученых, которые хорошо понимали, что идеи Живой Этики, реализовавшись через науку, должны лечь в фундамент нового планетарного мышления XX века. Необходимы были для этого научные исследования той суммы знаний, которые присутствовали в книгах Живой Этики. Эту группу несомненно усилила появившаяся по инициативе Святослава Николаевича Рериха организация, сначала называвшаяся Советским Фондом Рерихов, а затем Международным Центром Рерихов. Получив в 1990 году из рук Святослава Николаевича наследие Н.К. и Е.И. Рерихов, центр за несколько лет своего трудного и немирного существования в изменяющейся стране сумел развернуть культурную, научную и просветительскую деятельность. Эта деятельность внесла ряд изменений в соотношение сил в борьбе между религиозным и научным сознанием в самом рериховском движении и заинтересовала культурную и научную общественность России. Все это происходило на фоне обвального крушения традиционной тоталитарной идеологии в стране и судорожных, но тщетных поисков ее замены. Дискриминированная, загнанная в подполье в предыдущие годы, православная церковь начала расправлять крылья. ­Правительственные чиновники и руководители государства все чаще и чаще стали появляться на богослужениях. Держа в руках свечи и неумело осеняя себя крестным знамением, бывшие члены ЦК КПСС, секретари обкомов и высокие чиновники от тоталитаризма как бы протягивали каноническую нить между государством и отделенной от него церковью, приглашая ее вновь к союзу с государством и тем самым отдавая в ее руки идеологические преимущества. В благостных службах во вновь отремонтированных и отреставрированных храмах, в пламени свечей и звуках песнопений произошло явление исторического значения, пока еще осознанное немногими. Как бы незаметно и призрачно, по скрытным рекам человеческого духа перетекла религиозная идеология тоталитарного государства под золотые купола православия.

Церковь, принявшая эстафету от идеологической «церкви», неизбежно, следуя традициям тоталитарного мышления, обратила свой взор туда, где что-то мешало ее спокойствию. В определенной степени поощряемая властью предержащей, она стала изучать духовное поле, оставшееся в наследство от идеологического отдела ЦК КПСС, и наткнулась на таившую для нее опасность Живую Этику и широкое рериховское движение. Прекрасно понимая, что и то и другое не есть осколок бывшей идеологии, а является чем-то новым и враждебным, церковники стали корчевать нежелательное явление, стараясь выбросить его, подобно сорняку, с духовного поля. Методы же борьбы против нового мышления оставались теми же, которые практиковали их предшественники, – клевета, ложь, шельмование.

Одной из первых против Живой Этики и идей Рерихов выступила та Богородичная церковь, которая через несколько лет будет посажена Архиерейским Собором Православной Церкви 1994 года рядом с Рерихами на «скамью подсудимых». «Кто разрушал Святую Русь? – истово вопрошал «богородичный» архиепископ Иоанн Бореславский, еще не подозревавший о том, что его ждет. – Определим источник – тибетские Махатмы. Именно они спровоцировали действие масонских и всех прочих оккультных орденов. Рука Тибета на России есть рука самого дьявола.

Любая из тибетских доктрин упирается в Космос как конечную сферу – среду радиации, распада, искушения и смерти. Космос – царство Антихристово. Ни одной пядью оно не связано с Царством Божиим: все в нем ложь, искушение, нечистота»[38]. Читатель, вы поняли что-нибудь? Я – тоже нет. Вслед за подобными высказываниями все чаще и чаще повторялась совершенно необоснованная мысль о том, что рериховское движение и МЦР есть секта, а сами Рерихи – апостолы «новой религии». Провокационность и корыстность подобного рода заявлений просматривались с достаточной четкостью.

В мае 1993 года под эгидой Московского патриархата и Священного Синода собирается христианский семинар «Тоталитарные секты в России». В итоговом заявлении его участников было сказано следующее: «Мы не можем молчать и перед лицом активного антихристианского движения, включающего в себя теософию, антропософию, Живую Этику Рерихов и культы «New Age». Распространение Агни Йоги Рерихов в России, происходящее с поддержкой государственных лидеров и структур, вызывает нашу тревогу. Со всей ответственностью мы свидетельствуем: учение Рерихов – это религиозная секта, не только несовместимая с христианством, но и прямо ему враждебная». Вслед за участниками православного семинара ринулся в бой неукротимый диакон Кураев, бывший аспирант Института философии АН СССР, наводнивший своими сомнительными публикациями газеты и даже толстые журналы.

Что собой представляют «писания» диакона, можно судить по следующим фрагментам: «Министерство образования России, столь любящее Рерихов, должно рекомендовать учителям не меньше трех раз в день призывать детей поклоняться идолам и, не понимая слов, образовать секту трясунов»[39]. Полагаю, что эта чудовищная клевета не нуждается в комментариях. Но диакону мало Министерства образования. Он начинает оценивать на свой лад научные исследования Военного университета, который проявляет большой интерес к идеям космической эволюции человечества. Такой недопустимый, с точки зрения диакона, интерес вызывает у него агрессивную тираду, достойную ушедшей в небытие инквизиции: «Слух о том, что военные не прочь создать оккультно-­магическое оружие, ходил давно. Теперь тайное стало явным». Полагаю, что сам диакон плохо себе представляет, что есть это самое «оккультно-­магическое оружие».

В конце 1994 года в Москве собрался Архиерейский Собор и вынес следующее определение:

«Возродились язычество, астрология, теософские и спиритические общества, основанные некогда Еленой Блаватской, претендовавшей на обладание некоей «древней мудростью», сокрытой от непосвященных, пропагандируется Учение Живой Этики, введенное в оборот семьей Рерихов и называемое также Агни Йогой <…> Люди, разделяющие учения этих сект и движений, а тем более способствующие их распространению, отлучили себя от Православной Церкви. Архиерейский Собор <…> не благословляет участие православных в мероприятиях, организуемых указанными в сем определении группами». Итак, благочестивым христианам запрещено присутствовать на мероприятиях в МЦР, где проводятся научные конференции, читаются курсы лекций по Живой Этике, издаются книги Н.К. и Е.И. Рерихов, полные глубоких мыслей и неожиданных открытий. Люди, посещающие МЦР, принадлежат к разным конфессиям. Они приходят в эти залы, на стенах которых висят картины великого художника, не отправлять культ или участвовать в богослужении. Они приходят за знаниями. Еще несколько лет назад подобные мероприятия запрещались идеологами тоталитарного государства, а теперь православной церковью. Сейчас уже ясно, что возрождение церкви сопровождается запретами, цензурой и ограничениями для верующих в светской жизни. Учение Живой Этики и рериховские идеи известны сейчас во всем мире. Во многих странах есть общества Рерихов, издаются их книги. И ни одна церковь мира, будь то католическая, протестантская, лютеранская, баптистская или какая-либо иная, не додумалась до такого запрета. Однако никакие запреты не остановят формирование и развитие нового научного планетарного мышления, никакие ограничения не могут наложить путы на человеческую мысль. История планеты свидетельствует об этом яркими примерами. Сопротивляться становлению нового мышления бесполезно.

Научные исследования мира Невидимого, миров иных, более высших состояний материи подарят новой науке, которая использует и достижения религиозной мысли, практическую связь с этими мирами и, согласно эволюционному плану, приблизят их к нам. Религиозное мышление постепенно изживает себя, энергии эволюции перемещаются в иную область. И, как это ни страшно сказать, сегодня изживает себя и церковь (но не Учение). Поэтому она и стремится подпитать себя чуждыми ей энергиями, которые в свое время и разрушили ее, энергиями тоталитарного атеистического строя. В этом парадокс ее положения. «В эту пору мирового засорения, – сказано в одной из книг Живой Этики, – есть лишь единый путь перерождения мышления. Именно, нужно будить сознание. Именно, когда дух может уже оглядываться назад, зная, что день вчерашний со своим мышлением уже миновал, то происходит трансмутация распознавания <…> Ибо дух, обремененный останками вчерашнего дня, нагружен громадами; с таким грузом не взобраться на Гору, не пройти через Врата Света, не приобщиться к светлому будущему. Так, если Отцы Церкви зовут в прошлое, то Служители Света зовут в будущее. Пробуждение сознаний, очищение Учения и зов в будущее дадут великое перерождение мышления»[40]. Учение Живой Этики, главного стержня нового мышления и новой связи с Высшим, было дано на русском языке. Ее создатели, далеко прозревающие будущее, понимали, как важно для России в ее тяжелой и наполненной разрушениями жизни найти тот единственный путь, который приведет к духовным и материальным достижениям. Тот путь, на котором будут реализованы ее культурное наследие и наработки народного духа, которые помогут ей выполнить в этот грозный переломный момент свою эволюционную задачу.


1. Мир Огненный. Ч. I, 102.

2. Там же, 171.

3. Там же, 646.

4. Там же. Ч. III, 262.

5. Иерархия, 412.

6. 6Беспредельность, 428.

7. Община (Рига), 97.

8. Там же, 170.

9. Беспредельность, 517.

10. Портильо Х.Л., Соди Д., Инфанте Ф.Д. Кецалькоатль. М., 1982. С. 174.

11. Там же.

12. Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990. С. 65.

13. Там же. С. 18.

14. Там же. С. 63.

15. Портильо Х. Л., Соди Д., Инфанте Ф.Д. Кецалькоатль. С. 36.

16. Там же. С. 68.

17. Там же. С. 71.

18. Портильо Х. Л., Соди Д., Инфанте Ф.Д. Кецалькоатль. С. 76–77.

19. Бердяев Н.А. Смысл истории. С. 87.

20. Там же. С. 64.

21. Мифы народов мира. М., 1980. Т. I. С. 252.

22. Бердяев Н.А. Смысл истории. С. 64.

23. Листы Сада Мории: Кн. 2: Озарение. Ч. 2, III, 18.

24. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений. М., 1958. Т. 9. С. 327.

25. Вернадский В.И. Размышления натуралиста: Научная мысль как планетное явление. М., 1977. Кн. 2. С. 23.

26. Там же. С. 32.

27. Там же. С. 31.

28. Циолковский К.Э. Воля Вселенной. Неизвестные разумные силы. Калуга, 1928. С. 14.

29. Среда, единая для Космоса и Земли. – Ред.

30. Чижевский А.Л. Земное эхо солнечных бурь. М., 1976. С. 34.

31. Там же. С. 30.

32. Чижевский А.Л. Физические факторы исторического процесса. Калуга, 1924. С. 62.

33. Рерих Николай. Держава Света. Нью-Йорк, 1931. С. 80.

34. Мир Огненный. Ч. III, 65.

35. Алтайская правда. 1985. 20 апр.

36. Литературная газета. 1986. 5 февр.

37. Там же.

38. Тибетское око. Б/д. С. 23.

39. Труд. 1994. 13 окт.

40. Мир Огненный. Ч. III, 264.

.

Запись опубликована в рубрике Библиотека, Живая Этика, Наука с метками , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , . Добавьте в закладки постоянную ссылку.

Добавить комментарий